Марси Шор: вера Трампа в то, что ему всё дозволено, окажет зловещий эффект на мир
"Убеждение президента США Дональда Трампа в том, что ему позволено всё, окажет зловещий эффект на весь мир", – оценила американская историк Марсі Шор в интервью PAP. "Будучи американкой и наблюдая за тем, что происходит в моей стране, я испытываю ужас", – подчеркнула она.
Во второй половине 2014 года открытое силовое противостояние между милицей, "Беркутом" и антиправительственными протестующими в центре Киева вступало в завершающую фазу. Уличные бои вокруг центральной площади украинской столицы переросли в расстрелы демонстрантов, которые шокировали Европу и изменили ход политической истории страны на десятилетия вперёд.
PAP поговорил с американской исследовательницей истории Восточной Европы Марси Шор о влиянии этих событий на продолжающуюся в Украине большую войну, о значении первых политических решений Дональда Трампа и метафизической границе между Добром и Злом.
PAP: В своей книге "Украинская ночь" вы пытались показать события Евромайдана и Революции Достоинства в Украине не только как защиту собственного цивилизационного выбора её граждан, но и как коллективный опыт, навсегда изменивший людей. Вы пишете, что в самом начале этой истории, когда Виктор Янукович не подписал Соглашение об ассоциации между Украиной и ЕС в Вильнюсе, никто не собирался погибать за Евросоюз. Однако позже, с усилением протестов и репрессий, украинцы вдруг почувствовали себя субъектом истории и преодолели страх перед смертью. После лет ожесточённой борьбы страна стоит на пороге ещё большей неизвестности. Дошло ли всё до того, что Запад устал от своей миссии защищать права человека и человеческое достоинство? И что теперь делать украинцам, которые с 2014 года отчаянно пытаются сохранить образ мира, разрушающегося у нас на глазах?
Марси Шор: Ни Европа, ни Соединённые Штаты никогда не были такими, какими их представляли себе украинцы, а возможно, и не только украинцы. То есть весь этот романтический образ "Запада" всегда был в определённой степени иллюзией, которую не следует идеализировать. Моя собственная страна, Америка – land of the free and home of the brave (англ. "земля свободных и дом храбрых") – тоже была построена на рабстве. Напомню, что наши вооружённые силы, которые воевали с нацистами, в то время были разделены по расовому признаку. В нашей стране законы, запрещающие межрасовые браки, существовали до 1967 года – то есть ещё целых 22 года спустя победы над Гитлером.
Я была невероятно вдохновлена Майданом именно потому, что это был магический момент. Момент, когда тебе напоминают, что мы, как народ, способны на нечто лучшее и большее. В этом отношении украинцы до сих пор остаются в авангарде.
PAP: Одним из важнейших моральных императивов послевоенной Западной Европы был лозунг "Никогда больше". Этот девиз, своего рода символ европейской модели политики памяти, был призван предотвратить возникновение новых конфликтов в Европе. Он не оставлял сомнений в том, какая сторона олицетворяла зло и какие её действия были преступными. Почему же через десятилетия путинское зло, открыто апеллирующее к мантре "Можем повторить", теперь так свободно и так активно релятивизируется?
М.Ш.: Лозунг остаётся всего лишь лозунгом. Легко просто сказать что-то подобное. Я помню, как 20 лет назад разговаривала с Константы Гебертом о страшных событиях в Боснии, происходящих на руинах бывшей Югославии. Он находился там как военный корреспондент "Gazeta Wyborcza". Костек сказал мне тогда: «Теперь мы наконец поняли, что означает "никогда снова". Это просто значит, что мы больше никогда не позволим немцам убивать евреев в созданных ими лагерях на территории Польши. Вот и всё. Ничего больше.
Стоит также помнить, что ясность в определении зла Второй мировой войны пришла только ex post. Философ-идеалист Гегель писал об этом так: "Сова Минервы вылетает только с наступлением сумерек". Мы способны ясно видеть лишь ретроспективно. Не забывайте, как европейские лидеры отреагировали на нацистскую Германию в Мюнхене в сентябре 1938 года. Это очень похоже на реакцию на аннексию Крыма Путиным.
На английском языке Мюнхенская конференция (29–30 сентября 1938 г. – PAP) называется "the appeasement at Munich" ("умиротворением в Мюнхене"). На чешском же языке говорят "zrada v Mnichově", что означает "предательство в Мюнхене".
Что касается недостаточной вовлечённости Запада в борьбу с Россией, я не уверена, что главная проблема сегодня – это именно оправдание путинского зла. У меня возникает ощущение, что гораздо более серьёзными проблемами являются трусость, эгоцентризм и отрицание реальности в фрейдовском значении этого понятия.
PAP: Вы исследуете интеллектуальную традицию Восточной и Центральной Европы. Сам термин "Центральная Европа" изначально возник как интеллектуальный конструкт. Милан Кундера писал о ней как о части Европы, ментально и культурно близкой к Западу, но находившейся под военным подчинением СССР. Этот элемент мировоззрения помог полякам, венграм, чехам и словакам вернуться в семью европейских народов. Однако, несмотря на солидарность, проявленную в 2022 году, регион кажется невероятно уставшим от войны в Украине и беженцев. Общественное мнение в Польше движется в сторону ограничения либо же прекращения помощи украинцам. Насколько эти процессы обусловлены внутренними факторами, а насколько являются результатом правопопулистского поворота внутри либеральной демократии?
М.Ш.: "Центральная Европа" в понимании Кундеры всегда была объектом ностальгии, своего рода фантазией. Если говорить о причинах сокращения помощи, то это хороший вопрос, на который, я боюсь, у меня нет хорошего ответа. Конечно, есть люди, уставшие от войны, хотя для украинцев, конечно, это звучит гротескно – ведь они устали больше всех, но вместе с тем продолжают сражаться.
Однако на лицо и фактор правого поворота – Орбан, Фицо и другие. Это, в свою очередь, связано с хрупкостью либеральной демократии. Мы слишком долго верили в телеологию либерального развития. Как недавно сказал Иван Крастев: "Либералы чувствуют себя преданными историей, но история ни с кем не заключала брак".
PAP: Получит ли глобальный дрейф вправо новый импульс, в связи с возвращением Трампа к власти?
М.Ш.: У меня нет слов, чтобы выразить то, что я чувствую, будучи американкой и наблюдая за тем, что происходит в моей стране. Ужас, отвращение, чувство вины и стыда… Я сейчас в Торонто, и канадцы говорят о страхе перед "заражением" вирусом трампизма. И, возможно, не без оснований.
Понятно, что мы живем в мире, где страны и места становятся все более взаимосвязанными. "За вашу и нашу свободу" – это лозунг XIX века, который, однако, должен стать опять актуальным сегодня, в веке XXI. Убеждённость Трампа в том, что ему всё дозволено, основана на догме, о которой писал Достоевский, мол, если Бога нет, то всё дозволено, окажет зловещий эффект на весь мир.
PAP: Одна из ваших книг в польском переводе называется "Современность как источник страданий". Современный мир действительно приносит много тревог и неопределенности для обычного человека. Гранднарративы и объяснительные схемы дают сбои, истина может идти с префиксом пост-, а из-за скачкообразного развития технологий порой очень трудно сформировать собственное мнение о новых глобальных вызовах. Демагоги играют на полярных аргументах, обещая "помочь людям вернуть контроль" или "найти простые ответы на сложные вопросы". Как, на ваш взгляд, можно подготовиться к переменам, дабы избежать страданий, по крайней мере моральных?
М.Ш.: Я не могу присвоить себе заслугу за название этой книги, которая на самом деле является сборником эссе. Название придумал Михал Сутовский, который переводил их на польский. Оно, конечно же, отсылает к работе Зигмунда Фрейда "Das Unbehagen in der Kultur" ("Культура как источник страданий"). В любом случае, глядя на наш изломанный мир, я содрогаюсь. Последние несколько лет можно было бы назвать "триумфом невротических катастрофистов". Мне постоянно вспоминается афоризм Станислава Ежи Леца: "Когда я оказался на дне, то услышал стук снизу".
Что же касается вопроса "Что делать?", то здесь я могу дать довольно банальный совет. Прежде всего, нужно смотреть правде в глаза. Адам Михник в письме из тюрьмы в 1985 году польскому коммунистическому деятелю Чеславу Кищаку писал: "В этом мире есть две вещи – послушайте эту новость – одна из них называется Зло, а другая – Добро". Веру нельзя терять, даже тогда, когда нет безупречного выбора, потому что разница между Добром и Злом действительно существует.
Марси Шор (англ. Marci Shore) – американский историк, исследователь истории Восточной Европы. Получила степень магистра в Университете Торонто и доктора философии в Стэнфорде. Преподает современную европейскую интеллектуальную историю в Йельском университете. Автор книг "Taste of Ashes: The Afterlife of Totalitarianism in Eastern Europe" (2013) ("Вкус пепла. Загробная жизнь тоталитаризма в Восточной Европе"), "Caviar and Ashes: A Warsaw Generation's Life and Death in Marxism, 1918-1968" (2006) ("Икра и пепел. Жизнь и смерть варшавского поколения марксистов, 1918-1968"), "The Ukrainian Night: An Intimate History of Revolution" (2018) ("Украинская ночь: интимная история революции ").
Разговаривал Ihor Usatenko (PAP)
iua/
